В рамках проекта «видеобеседы» Владимир Повшенко встретился с Марком Подрабинеком — журналистом, фотографом, телеведущим и путешественником. О том, зачем человеку фотографировать и что такое метафизическая фотография — в нашем новом видеоинтервью.
ВП: Друзья, это снова мы, и с нами Марк Подрабинек. Буквально лет шесть назад корреспондент нашего печатного журнала встретился с тобой и задал очень интересные вопросы наподобие: «Марк, как выглядела ваша первая камера?» Ты помнишь?
МП: Да, я же по профессии был не фотограф, а тележурналист, работал репортером, сначала в новостях, потом корреспондентом, потом специальным корреспондентом и так далее. И вот в самом начале
 |
 |
ВП: Что было первично: тяга к путешествиям или желание запечатлеть неизведанные места?
МП: Конечно же, тяга к путешествиям!
ВП: А почему фотография? Или почему именно репортерская история? Почему именно так ты решил в путешествия прийти, можно же было по-другому?
МП: Я начал рассказывать эту грустную историю про Чечню, потому что именно в тот момент заинтересовался фотографией в принципе. Как-то одно за другим это мое увлечение начало развиваться, потом жена подарила мне первую зеркальную камеру, Canon 350D, совершенно прекрасную. Но все это время я продолжал заниматься телевидением, и в какой-то момент меня позвали работать на телеканал «Моя планета». Сначала я был некоторое время обычным автором. Не было никаких форматов, все просто ездили и рассказывали про все, что видели. И мы снимали эти «аксакальские» программы, пока руководству телеканала не пришла в голову очень здравая, в принципе, идея — как-то брендировать корреспондентов и придумать им каждому форматы. Мне было предложено подумать над форматом своей программы, а он у меня уже был сформулирован в голове к тому времени, потому что я уже активно занимался фотографией. И я сказал: «Давайте сделаем программу о путешествиях и приключениях фотографов».
ВП: Отлично! Очень крутой формат!
МП: Да, мне тоже очень понравилось.
ВП: Хорошо, и сколько стран ты успел посетить?
МП: Ни разу не считал, вообще ни разу, этого никогда не было. Помнишь, у Пелевина есть понты первого порядка, понты второго порядка... У меня такая же тема — не считать страны. А, нет, даже не так: считать страны — это понты первого порядка; не считать — понты еще более высокого порядка.
 |
 |
ВП: Ты досчитал до ста и понял, что дальше считать смысла нет.
МП: Нет, я вообще не считал. Есть страх, что если посчитаю, то их окажется не так уж и много.
ВП: Получается, что фотография и основная рабочая деятельность, связанная с тележурналистикой, привели тебя к путешествиям?
МП: Нет, путешествовать я начал раньше.
ВП: Ты выбрал для себя такой вид деятельности в рамках работы?
МП: Конечно, при том работа была тяжелая.
ВП: Я представляю. Каждый раз, когда я иду в пресс-тур, сам чувствую, как нагружаюсь...
МП: Пресс-туры — на самом деле фигня, прости, ради бога. Я тоже в них ездил и не очень их люблю. Но пресс-туры — это фигня по сравнению с тем, что и как тебе надо делать, когда ты снимаешь документальное кино.
ВП: Я просто шутить пытаюсь. Итак, документальное кино. У тебя были серьезные передачи, ты пытался рассказывать своим зрителям, какие точки съемки нужно выбрать и почему именно их, почему ты вообще пришел сюда на закате.
МП: Да, было такое. Я пытался все время соблюдать баланс между техническими, специфическими знаниями и обычной тревел-болтологией, потому что ни туда, ни сюда сильно углубляться нельзя, нужно искать середину.
 |
 |
ВП: Дай какой-нибудь совет людям, которые хотят больше путешествовать, все-таки путешествия — это неотъемлемая часть работы фотографа. Любого фотографа, который хочет развиваться, потому что нужно постоянно видеть что-то новое, какие-то новые образы, новые картинки, постоянно менять визуальный ряд.
МП: Я бы сказал только о фотографах. В принципе, человеку, чтобы развиваться, нужно путешествовать. Это как книги читать. Человек может самостоятельно научиться практически всему, чему угодно, но это не самое интересное. Гораздо интереснее, на мой взгляд, если говорить о фотографии, какая-то более метафизическая составляющая.
ВП: Это интересно, давай поподробнее о метафизической составляющей фотографии.
МП: Тогда надо конкретизировать вопрос.
ВП: Хорошо, допустим, я залез на гору, дождался хорошего света и сделал фотографию. Энергия горы в момент съемки проникла в кадр или нет? Это же метафизика?
МП: Зачем ты делаешь фотографию?
ВП: Вообще-то я не особо фотографирую, у меня только телефон. Я ставлю себя на место фотографа.
МП: А зачем человеку в принципе фотографировать?
ВП: Когда я лично для себя на этот вопрос отвечал, то ответ был: я так отдыхаю. Я в момент съемки думаю о том, как что-то сфотографировать, а не о том, что мне нужно здесь что-то доделать, а на следующей неделе у меня встреча с тем чуваком, у меня вот здесь бизнес-процесс пошел не так, как я хочу.
МП: Фотография как способ отвлечься от тягот бизнес-процессов. Для кого-то это способ самовыражения, попытка остановить время. Пафосно, но тем не менее это действительно так.
ВП: Смотри, довольно интересный кадр: человек прикуривает от палки.
МП: Сейчас, когда мы живем в эпоху постмодерна, следует спросить себя: «Не однобоко ли мы мыслим, когда говорим, что человек прикуривает от палки?» То есть уверен ли ты, что человек не поджигает палку свой сигаретой, хочется спросить.
ВП: Вот это я понимаю. Это и есть метафизика?
МП: Конечно. Очень часто приходится говорить о фотографии и в турах, приходится учить людей снимать с радостью и так далее. Главное, на чем я обычно настаиваю, — чтобы люди думали. Фотографический процесс — он прежде всего на мыслительной стадии.
ВП: Какие вопросы нужно задать себе, чтобы сделать хорошую фотографию?
МП: Ну, прежде всего — зачем? Что ты хочешь получить? Когда? Почему? Это как пять известных вопросов журналистики, все то же самое. Нет, просто рефлексия — это клево в фотографии, все переживать, иначе получается пустышка.
ВП: Мне все же интересно закончить тему метафизики, зацепил ты меня этой штукой. Что ты вкладываешь в понятие метафизики в фотографии, что подразумеваешь под этим?
МП: Я имею в виду любую нематериальную составляющую фотографии. Не просто красивую картинку, которую ты делаешь, а смысл, который ты в нее вкладываешь, мысли, которые у тебя есть по этому поводу, и тому подобное.
ВП: Вернемся к путешествиям. Путешествия для тебя — это стиль жизни, без них ты свою жизнь не представляешь.
МП: Мне нравится так думать.
ВП: Ты регулярно путешествуешь, и путешествия для тебя — неотъемлемая часть жизни. И сейчас у тебя в том числе есть проект, где вы возите людей в образовательные туры.
МП: Ну как образовательные. Фототуры — они образовательные весьма условно. Если хочешь, то сначала есть смысл рассказать. За некоторое время до того как приостановилась программа «За кадром» на «Моей планете», я это дело предчувствовал, потому что имелись признаки, по которым это можно было понять, и решил, что надо найти что-то свое. И мы с приятелями взяли и открыли компанию «Отдел кадров». Придумали, что у нас будет свое направление — фототуры и какие-то онлайн-уроки. Первое время мы активно занимались и тем и другим, потом от онлайн-уроков отказались, потому что геморроя много, сил на это требуется много, а профита мало. А фототуры у нас есть, мы их продавали, да.
ВП: Есть «Клуб путешествий Михаила Кожухова»...
МП: Да, Михаила Юрьевича, прекрасный совершенно, они делают очень много направлений.
ВП: ...И они не акцентируют свое внимание на фотографии. А у вас только фото.
МП: Есть там один фотограф, у него же какая система — есть душа компании. Он звал меня работать к себе, а я как раз начинал свое.
ВП: Давай мы тогда к тебе будем добавляться.
МП: Давай, я не против. Осенью мы были в туре на Алтае. Там же эти реки безумно красивые ледяного цвета. И там везде бани. Где бы мы ни останавливались, везде есть бани. И я придумал: берешь профессионального банщика из Москвы, и он парит разными вениками, в разных банях, разное пиво и медовуха. А главное, что места потрясающе красивые. Алтай вообще чумовой совершенно!
 |
|
ВП: Я не был там, позор мне. Я и на Байкале не был. Вот видишь, все никак не присоединюсь.
МП: Ну, поехали на Байкал со мной в начале марта.
ВП: Записывайтесь, это очень хорошее предложение.
МП: Мы пятый год подряд будем ездить. Очень смешно было в прошлом году, когда я иду по номеру голый, дверь открывается, и заходит горничная.
ВП: Тебе нужно добавлять все-таки что-то более интересное в плане активити-туров. Кожухов отлично выбрал для себя тему души компании.
МП: У Михаила Юрьевича большой бизнес, большая-большая история. Мне немножко мешает прежде всего то, что я не бизнесмен. Пресловутая коммерческая жилка у меня отсутствует чуть больше, чем напрочь.
ВП: Ты художник.
МП: Да, мне тоже приятно так думать. Или просто раздолбай. Но, понимаешь, мы тоже думали о расширении, о масштабировании этого бизнеса.
ВП: Я тоже думал приехать на Алтай, сесть за руль поднятого уазика и показать всем, как я по речке ездить умею.
МП: А в чем проблема? Я вот могу такое организовать.
ВП: Слушай, мне кажется, надо делать алкотуры с Марком Подрабинеком. Вот ты говоришь, что тебе не хватает коммерческой жилки, — я буду коммерческой жилкой.
МП: Фотоалкотуры... Давай сделаем.
ВП: Мне кажется, это пойдет. Что интересно поснимать весной? Ты в марте на Байкал?
МП: Ты знаешь, что такое поцелуй Байкала?
ВП: Это что-то с водкой?
МП: Естественно. Выдалбливается лунка в озере, и оттуда выпиваешь. А бани на берегу. Мы единственные, ну, может быть, не единственные, но одни из нескольких людей на общем поле фототуров, которые платят налоги. Я плачу налоги, у меня эволюционная компания, я со всеми клиентами заключаю договор, несу ответственность за это. У меня ООО, и мы этим серьезно занимаемся.
ВП: Кроме России, куда-нибудь людей вывозишь?
МП: В Тибет, по Средиземному морю на яхте по островам, в самую северную точку Европы, мыс Нордкап в Норвегии, мы ездили из Москвы на машинах.
ВП: А как ты придумываешь? Итак, давайте десять человек со мной на машинах, чтобы не страшно было?
МП: Ну, примерно так. Сейчас все популярнее и популярнее по России становится, это я вижу, просто у меня кривая путешествий. По миру дорого стало, люди примерно года два назад стали очень тщательно, скрупулезно считать деньги. У меня так сорвалось несколько поездок в Шаолинь. В Африку очередная поездка сорвалась, при том что друг мой хороший — один из владельцев сети кэмпов в саваннах в Кении, и он мне дает очень хорошую цену.
ВП: А что это за кэмпы?
МП: Издалека это выглядит как домик с брезентовыми стенами и крышей на постаменте. А внутри у тебя абсолютно комфортный номер — туалет, душ, все хорошо.
ВП: Расскажи, как это, там забор стоит?
МП: Никаких заборов, вообще ничего нет. Посреди саванны стоят двадцать домов на берегу реки. Там тебя все время охраняют масаи.
ВП: Какие у тебя три самые запоминающиеся истории?
МП: Все едут фотографировать животных в Африку, и мое любимое место — Масаи-Мара. Там за один день можно увидеть всю прекрасную большую пятерку, а ведь леопарда встретить трудно. Знаешь, какое одно из самых опасных животных в Африке?
ВП: Гиппопотам?
МП: Гиппопотам в африканскую пятерку не входит.
ВП: Кто же туда входит? Лев, слон, носорог, леопард... И кто пятый? Давай вспомним. Я не помню.
МП: Буйвол. Он как раз самый опасный — у него самая идиотская нервная система. У него тупые глаза, как у пацанов с рабочих окраин, и повадки примерно такие же...
 |
 |
ВП: Гоп-стоп.
МП: ...И от него практически невозможно спастись.
ВП: Подходит и говорит: «Жизнь есть у тебя? А если найду?»
МП: Он с легкостью догоняет тебя, если ты пешком ходишь. У него рога устроены таким образом, что если ты перед ним стоишь, то он за несколько секунд протыкает тебя. Три раза дернул — и в тебе уже шесть дырок сквозных, смертельных. Но из-за формы рогов, если ты лежишь, он ничего не может сделать. Поэтому важный совет: если вас догоняет буйвол, то падайте на землю, прилипайте звездой и старайтесь, что бы ни случилось, не отрываться.
ВП: А если он затопчет?
МП: В отличие от слонов он не топчет, у него другая мулька — он будет тебя лизать. У него язык как наждачка, и он прямо кожу сводит до крови.
ВП: Март первый будет — Байкал. А что потом?
МП: Из точно запланированного, значит, июнь — Тува. Это совершенно мозгосрывающее место. И степь, и горы, и озера какие-то сумасшедшие.
ВП: А Монголия?
МП: Монголия — это уже отдельная тема. Собственно, мне эту алтайско-монгольскую историю организовали друзья, которые живут в Кемерово, и мы с ними как раз придумали такую штуку. Есть Командорские острова, это Петропавловск-Камчатский. От него 200 километров в океан, там архипелаг из четырех островов. На одном живет 700 человек, на другом какая-то заповедная зона. Туда просто так не попадешь, там нужны квоты, и у нас они есть, на десять человек. Представляешь, ты утром из палатки выходишь и какому-то своему другу, который из соседней палатки вылезает: «Доброе утро, мой командор». Это же круто! Но это абсолютно уникально, конечно. Другой мир. И два необитаемых острова. Мы туда придем. Где-то на одном острове на турбазе будем жить, где-то на другом — в деревеньке. А на остальных двух с палатками.
ВП: С ружьем?
МП: Обязательно. Там есть бухта, где можно купаться с касатками. Плывешь на каяке, а рядом касатки. Ни одного случая в истории не было, когда касатка нанесла бы человеку вред. Осень. Алтай. Оранжевое небо. Белые горы. Заснеженные бирюзовые шапки. По картинке это прямо класс. Таким образом, у меня четыре истории, которые я хочу сделать в этом году, и туры еще придумаются, и будут какие-то свои фотографии. Заходите на сайт markschool.ru или находите «Отдел кадров» в Facebook, в Instagram, там читайте анонсы наших поездок.
ВП: Мы ходили в походы только на байдарках по лесам. Плывешь-плывешь, поляну увидел — пригодилась. Палатку поставил, переночевал, на следующий день сложил и дальше поплыл.
МП: Палатки — это вообще офигенная тема. Как у меня произошло? Все мои туры в последние несколько лет так или иначе связаны с какой-то относительной, а иногда и с абсолютной долей комфорта. То есть это гостиницы, цивилизованный отдых. А я очень давно хотел в Монголию. Там же нет душа и туалетов, инфраструктуры никакой, по гостиницам поездить у меня не получится. И я долго-долго думал, а потом познакомился с ребятами из Кемерово, о которых говорил. У них есть палатки, то, се. Я все чесал репу и думал, ведь палатки тоже денег стоят, и люди, которые готовы платить по
ВП: А ты что, всем там еду готовишь?
МП: Готовлю, да. Но я иногда, а в основном это делают ребята, которые все организовали. Смотри, по заведенному порядку изначально они всегда готовили, но у нас так исторически сложилось, что участвовали в этом все. У нас было три внедорожника. Каждый день мы путешествовали, иногда останавливались. Приехали на место, разбили лагерь, все сделали — костер, еду, кто-то музыку, кто-то тушенку. Мне потом все в один голос говорили, насколько офигительная это была перезагрузка, телефон далеко не везде работает. И это очень клевая история оказалась с палатками. Мы съездили в Монголию, а через полтора месяца поехали на Алтай.
ВП: А в этом году также на Алтай?
МП: Лучше, чем так же. Баня будет обязательно. Я придумал поездку на лошадях. Мы придумали историю на две недели. Автомобильные покатушки — четыре дня, и на лошадях в горы. Это очень круто, я лошадок, на самом деле, очень люблю, иногда устраиваю конные покатушки в моей любимой Северной Осетии.
ВП: Слушай, а ты не думал о каких-нибудь турах в Дагестан?
МП: В Дагестан? Не думал.
ВП: Там развивается туризм, очень настроено на диалог управление по туризму, они пытаются привлечь поток.
МП: Я не против этого. Вообще есть куча мест, куда теоретически можно было бы поехать. Проблема в чем: надо выбрать те из них, что наиболее дороги твоему сердцу и куда соберется группа. Найти золотую серединку и ехать туда. Сердце мое отдано Северной Осетии, если что. Я прекрасно возил туда несколько раз людей в фототуры. Если Кавказ, то Осетия. Но сейчас меня заклинило на российском востоке — Сибирь, Урал.
ВП: Вот сидит фотограф, обрабатывает свои прошлогодние свадьбы, у него еще сезон не начался. Скажи ему, как продать фотоаппарат и поехать в путешествие?
МП: Зачем ему продавать фотоаппарат? Можно поехать туда, где будешь на всем готовом, а можно самому. У меня есть знакомые, которые в кругосветки вообще без денег едут.
ВП: Как?
МП: Это для меня, на самом деле, загадка. На попутках. Где-то поработал, заработал копеечку. Как-то вот так. С фотоаппаратом тоже. Это не главное. Они, конечно, меньше держатся за вещи, у них меньше крючков, у таких людей, это факт. Но их пример дает нам понять, что такое возможно, почему нет? Преступно просто проживать свою жизнь, сидя на одном месте. Есть такая грустная закономерность, которую я для себя заметил: чем дальше и глубже куда-то забираешься, тем больше вероятность встретить там людей, которые оттуда не выбирались никогда. Они сидят там всю свою жизнь, не вылезая вообще! И меня накрывает! Как так можно жить, это тяжело! Это дико тяжело, и надо стараться избегать этого всеми своими силами, потому что путешествия — это как книги. Это возможность чувствовать, это возможность узнавать, это возможность видеть и переживать. И ты сознательно себя этого лишаешь, если не путешествуешь. И, конечно, нужно быть полнейшим лохом, чтобы этого не делать.
ВП: Марк, спасибо тебе. С нами был Марк Подрабинек.
Пожалуйста, авторизуйтесь или зарегистрируйтесь чтобы оставить комментарий